(Даты, кроме особо оговоренных даны до 1 февраля 1918 по старому стилю, а после этого числа – по новому.) См. также статью Брестский мир .

1917

Ночь на 8-е ноября 1917 – Совнарком присылает Верховному Главнокомандующему русской армии Духонину приказ: тотчас обратиться к командующим неприятельских армий с предложением немедленной приостановки военных действий и открытия мирных переговоров.

8 ноября – в ответ на заявление Духонина о том, что начинать мирные переговоры полномочен не Главнокомандующий, а правительство, Ленин смещает его с должности, заменяя прапорщиком Крыленко . Нота Наркоминдела ко всем послам союзных держав с предложением объявить перемирие и начать мирные переговоры. Радиограмма Ленина: «Всем солдатам и матросам. Выбирайте уполномоченных и вступайте сами в переговоры о перемирии с неприятелем».

Брестский мир

10 ноября – главы военных миссий союзных стран при штабе российского Верховного Главнокомандующего вручают генералу Духонину коллективную ноту с протестом против нарушения договора от 5 сентября 1914 года, запрещавшего союзникам заключение сепаратного мира или перемирия.

14 ноября – Германия заявляет о согласии начать мирные переговоры с советским правительством. В тот же день – нота Ленина союзникам: «1 декабря мы приступаем к мирным переговорам. Если союзные народы не пришлют своих представителей, мы будем вести с немцами переговоры одни».

20 ноября – начало переговоров о перемирии в Бресте. Прибытие Крыленки в могилёвскую Ставку. Убийство боевиками его отряда Духонина.

21 ноября – советская делегация в Бресте излагает свои условия: заключается перемирие на всех фронтах на 6 месяцев ; немцы выводят войска из Риги и с Моонзунда ; запрещается переброска немецких войск с Восточного фронта на Западный. Немцы отвергают эти предложения и принуждают большевиков к иному соглашению: перемирие на 10 дней (с 24.11 по 4.12) и только на Восточном фронте ; войска остаются на занимаемых позициях; прекращаются все переброски войск, кроме уже начавшихся (а что началось – не проверишь ).

2 декабря – заключение в Бресте соглашения о перемирии на 28 дней с 4.12, с возможностью дальнейшего продления (в случае разрыва – предупредить противника за 7 дней).

5 декабря – воззвание Троцкого «К угнетенным и обескровленным народам Европы»: он пытается убедить их, что «перемирие в Брест-Литовске это огромное завоевание человечества»; «реакционные правительства Центральных держав вынуждены вести переговоры с Советской властью», но полный мир будет обеспечен только пролетарской революцией во всех странах.

9 декабря – начало 1-го этапа переговоров о мире . Делегации государств Четверного союза возглавляют: от Германии – статс-секретарь ведомства иностранных дел Р. фон Кюльман; от Австро-Венгрии – министр иностранных дел граф О. Чернин; от Болгарии – министр юстиции Попов; от Турции – великий визирь Талаат-бей. Советская делегация: Иоффе, Каменев (Розенфельд), Сокольников (Гирш Бриллиант), эсеровская террористка Биценко (Камористая) и литератор-библиотекарь Масловский-Мстиславский + 8 военных консультантов + 5 делегатов «от народа» – матрос Олич, солдат Беляков, калужский крестьянин Сташков (на дипломатических обедах постоянно напивается вдрызг), рабочий Обухов, прапорщик флота Зедин. Советская делегация выдвигает «принципы Декрета о мире » (мир без аннексий и контрибуций + самоопределение народов).

11 декабря – литовская Тариба объявляет о восстановлении независимости Литвы в «вечном союзе» с Германией.

12 декабря – заявление Кюльмана о том, что Германия согласна принять принципы, выставленные Советами, но лишь в случае, если их примут и страны Антанты. Советская делегация предлагает 10-дневный перерыв, чтобы за это время вновь попытаться привлечь Антанту к переговорам. Вскоре выясняется: немцы полагают, что Польша, Литва и Курляндия уже высказались в порядке «самоопределения» за отделение от России и могут без нарушения принципа о «неаннексиях» добровольно вступить в переговоры о присоединении к Германии.

14 декабря – предложение советской делегации: Россия выведет свои войска из занимаемых ею частей Австро-Венгрии, Турции и Персии, а державы Четверного союза – пусть выведут из Польши, Литвы, Курляндии и других областей, принадлежавших России. Немцы отклоняют: Польша и Литва «уже выразили свою народную волю», и теперь советское правительство должно вывести русские войска из Лифляндии и Курляндии, чтобы дать возможность населению свободно высказаться и там. На этом кончается первый этап переговоров.

15 декабря – советская делегация уезжает в Петроград. ЦК РСДРП(б) решает затягивать мирные переговоры как можно дольше, в надежде на революцию в Германии – и принимает формулу: «Держимся до германского ультиматума, потом сдаём». Наркоминдел вновь приглашает Антанту присоединиться к переговорам, но вновь не получает ответа.

20 декабря – советское правительство предлагает странам Четверного союза перенести переговоры в Стокгольм (в надежде привлечь туда европейских социалистов-циммервальдистов ). Оно отклоняется.

22 декабря – прибытие в Брест делегации украинской Центральной Рады . Та намерена вести переговоры отдельно от России и требует передать Украине Холмщину, Буковину и Восточную Галицию (потом ограничивается одной Холмщиной).

25 декабря – прибытие в Брест советской делегации Троцкого – Иоффе. Главная цель Троцкого – тянуть переговоры как можно дольше.

27 декабря – начало 2-го этапа мирных переговоров. Заявление Кюльмана: так как Антанта не приняла формулу «без аннексий и контрибуций», то не примет её и Германия.

28 декабря – совместное заседание с участием делегации Центральной Рады. Её глава, В. Голубович, оглашает декларацию о том, что власть Советской России не распространяется на Украину, и Рада будет вести переговоры самостоятельно. Московское областное бюро РСДРП(б) в противовес позиции ЦК требует разрыва переговоров с Германией.

30 декабря – советское заявление о том, что волеизъявление по самоопределению национальных территорий возможно только после вывода из них иностранных войск. Отклонено Германией.

1918

5 января – генерал Гофман предъявляет условия Центральных держав: к Германии и Австро-Венгрии должны отойти Польша, Литва, часть Белоруссии и Украины, Эстонии и Латвии, Моонзундские острова и Рижский залив. Советская делегация просит перерыва на десять дней для рассмотрения этих условий.

6 января – разгон большевиками Учредительного собрания , которое могло бы отвергнуть мир с Германией.

8 января – обсуждение «Тезисов» Ленина на совещании членов ЦК с партийными работниками. Итог: за них 15 голосов, за «левых коммунистов » (продолжать войну, но не ради защиты России, а чтобы не разочаровать капитуляцией перед немцами международный пролетариат) – 32 голоса, за лозунг Троцкого «ни войны, ни мира» (войну не вести, но и мира формально не заключать – опять с той же целью не разочаровать европейский пролетариат) – 16 голосов.

9 января – IV Универсал Центральной Рады: ввиду начавшегося большевицкого наступления на Киев она окончательно провозглашает Украину независимым государством.

11 января – заседание ЦК большевиков по вопросу о мире. Решено 12 голосами против одного Зиновьева всячески затягивать переговоры с немцами. При голосовании о том, что делать в случае германского ультиматума, левые коммунисты становятся на сторону Троцкого, и его формула «ни войны, ни мира» побеждает ленинскую 9 голосами против 7.

17 января – начало 3-го этапа Брестских переговоров. Троцкий прибывает на них в сопровождении делегатов от советской Украины, однако немцы отказываются признать их. Троцкий в ответ заявляет, что СНК «не признает сепаратных соглашений между Радой и Центральными державами».

27 января – подписание мира между германской коалицией и делегатами Центральной Рады. В обмен на военную помощь против советских войск УНР обязывается поставить Германии и Австро-Венгрии до 31 июля 1918 г. миллион тонн зерна, 400 млн. яиц, до 50 тыс. тонн мяса рогатого скота, сало, сахар, пеньку, марганцевую руду и пр. Германский ультиматум Советам о принятии условий мира с отказом от прибалтийских областей до линии Нарва – Псков – Двинск (Даугавпилс).

28 января (10 февраля н. ст.) – в ответ на ультиматум немцев Троцкий официально провозглашает на переговорах формулу «ни мира, ни войны»: Советы прекращают и враждебные действия против Центральных держав, и мирные переговоры с ними. Советская делегация покидает переговоры. Впоследствии советские историки лживо выставляют этот акт, как «предательское самоуправство» Троцкого, однако он целиком основывается на решении ЦК 11 января.

31 января – приказ Крыленко армии о прекращении военных действий и демобилизации (позднее советские историки неправомерно утверждают, что он якобы был издан без согласования с Совнаркомом). Официальная просьба Рады к немцам о помощи против Советов. Немцы принимают её.

16 февраля (3 февраля ст. ст.) – в половине восьмого вечера немцы уведомляют, что в 12 часов дня 18 февраля советско-германское перемирие оканчивается. (Часть историков утверждает, что тем самым немцами нарушено прежнее условие уведомлять о разрыве перемирия за 7 дней , однако отъезд советской делегации с переговоров 28 января уже равносилен одностороннему объявлению о разрыве всех прежних условий.)

18 февраля – начало немецкого наступления на Восточном фронте. Два заседания ЦК большевиков по этому вопросу: на утреннем предложение Ленина немедленно послать немцам просьбу о мире отклонено 7 голосами против 6, на вечернем оно побеждает 7 голосами против 5 при одном воздержавшемся.

19 февраля – телеграмма Ленина немцам: «Ввиду создавшегося положения, Совет Народных Комиссаров видит себя вынужденным подписать условия мира, предложенные в Брест-Литовске делегациями Четверного Союза...»

21 февраля – Занятие Минска немцами. Совнарком принимает декрет «Социалистическое отечество в опасности » (с перечислением не столько мер обороны против врага, сколько террористических угроз для противников советской власти: все работоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины мобилизуются на рытьё окопов под присмотром красногвардейцев и под угрозой расстрела, «неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления»). Образование «Комитета революционной обороны Петрограда».

22 февраля – ответ германского правительства на просьбу о мире: оно выставляет ещё более тяжёлые его условия (немедленно очистить Лифляндию, Эстляндию, Финляндию и Украину, возвратить анатолийские провинции Турции, немедленно демобилизовать армию, отвести флот в Чёрном и Балтийском морях и в Северном Ледовитом океане в российские порты и разоружить его, плюс «торгово-экономические требования»). На принятие ультиматума даётся 48 часов. Отставка Троцкого с поста Наркоминдела. Так как никто из видных большевиков не горит желанием подписывать позорный мир с немцами от предложения стать наркоминделом отказываются Иоффе, Зиновьев и Сокольников.

23 февраля – заседание ЦК по вопросу о немецком ультиматуме: 7 голосов за его принятие, 4 – против и 4 воздержавшихся.

24 февраля – германские войска занимают Житомир, а турки – Трапезунд. Принятие ВЦИКом германских условий мира после открытого, поимённого голосования. Радиограмма в Берлин о принятии германских условий. «Левые коммунисты» в знак протеста выходят из Совнаркома.

25 февраля – занятие Ревеля и Пскова немцами. Адмирал Щастный в последний момент уводит ревельскую эскадру Балтфлота в Гельсингфорс (впоследствии расстрелян по настоянию Троцкого за невыдачу Балтфлота немцам).

1 марта – занятие Киева и Гомеля немцами. Приезд новой советской делегации (Сокольников, Петровский , Чичерин , Карахан) в Брест-Литовск.

4 марта – занятие Нарвы немцами (уже после подписания мира). Назначение Троцкого председателем (образованного в тот же день) Высшего военного совета (13.03 – и наркомвоеном).

6-8 марта – Брестский мир одобрен VII съездом РКП(б) (30 за ратификацию, 12 против, 4 воздержались).

10 марта – переезд (бегство) большевицкого Совнаркома из угрожаемого немцами Петрограда в Москву.

14-16 марта – Брестский мир одобрен IV чрезвычайным Съездом Советов (за – 784 голоса, против – 261, 115 воздержавшихся).

100 лет назад, 3 марта 1918 г., в Брест-Литовске был подписан мирный договор, документально оформивший утрату Россией территории, на которой проживала треть ее населения. Со времен татаро-монгольского ига Россия не испытывала сопоставимых по своим масштабам катастроф. Превзойти территориальные потери, продиктованные противником в Бресте, нашей стране удалось лишь на исходе XX столетия. Во время переговоров в Брест-Литовске Брест-Литовский мир не был неожиданностью: Россия была обречена на катастрофу событиями, которые ровно на год предшествовали Бресту, – изменой высших военачальников, принудивших святого императора Николая II к отречению, что в ту злосчастную пору стало поводом для всесословного ликования. С падением самодержавия с неизбежностью начался процесс разложения армии, и страна утратила способность к самозащите.

И вот, когда пало анемичное Временное правительство и власть перехватили большевики, 26 октября (8 ноября) II Всероссийский съезд Советов издал «Декрет о мире» с предложением, адресованным всем воюющим государствам, заключить перемирие и начать переговоры о мире без аннексий и контрибуций. 8 (21) ноября Совнарком направил телеграмму и. о. верховного главнокомандующего российской армии генералу Н. Н. Духонину с приказом вступить в переговоры с командованием войсками противника о перемирии. На следующий день у главковерха состоялся телефонный разговор с В. И. Лениным, И. В. Сталиным и членом комиссариата по военным и морским делам Н. В. Крыленко на ту же тему. Духонин ответил отказом на требование немедленно начать переговоры, сославшись на то, что ставка не может вести подобные переговоры, входящие в компетенцию центральной власти, после чего ему было объявлено, что он увольняется с поста и. о. главковерха и что на должность главнокомандующего назначается прапорщик Крыленко, но он, Духонин, должен продолжать исполнять свои прежние обязанности до приезда в ставку нового главковерха.

Н. В. Крыленко прибыл в Могилев, в ставку, со свитой и вооруженным отрядом 20 ноября (3 декабря). Днем раньше генерал Духонин распорядился освободить из расположенной поблизости от ставки Быховской тюрьмы арестованных по приказу А. Ф. Керенского генералов Л. Г. Корнилова, А. И. Деникина, А. С. Лукомского и их соузников. Крыленко объявил Духонину, что он будет доставлен в Петроград, в распоряжение правительства, после чего генерал был отведен в вагон нового главковерха. Но после освобождения быховских узников среди солдат, охранявших ставку, пронесся слух, что Л. Г. Корнилов уже ведет в Могилев верный ему полк, чтобы захватить ставку и продолжить войну. Подстегиваемые провокационными слухами, озверевшие солдаты ворвались в вагон Крыленко, вывели оттуда его предшественника, в то время как сам Крыленко то ли пытался, то ли не пытался им помешать, и учинили зверскую расправу над своим вчерашним главковерхом: вначале в него выстрелили, а потом добивали его штыками – одно только подозрение, что делаются попытки удержать армию от развала и продолжить войну, приводило солдат в ярость. Крыленко доложил о расправе над Духониным Троцкому, а тот нашел нецелесообразным возбуждать в связи с этим инцидентом следствие, чтобы не раздражать революционных солдат и матросов.

За 11 дней до убийства генерала Духонина, 9 (22) ноября, В. И. Ленин, угождая «пацифистским» настроениям фронтовой массы, направил в войска телеграмму: «Пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем». Это был беспримерный случай в истории дипломатии – вести переговоры о заключении мира предлагалось в порядке солдатской самодеятельности. Параллель с этой акцией составило разве только распоряжение другого вождя революции – Л. Д. Троцкого – о публикации секретных договоров и секретной дипломатической переписки министерства иностранных дел с целью компрометации как Российского, так и других правительств в глазах публики - российской и заграничной.

Возглавляемый Троцким наркомат иностранных дел направил в посольства нейтральных стран ноту с предложением о посредничестве в переговорах о мире. В ответ посольства Норвегии, Швеции и Швейцарии лишь сообщили о получении ноты, а посол Испании известил советский наркомат о передаче ноты в Мадрид. Предложение о начале переговоров о заключении мира тем более было проигнорировано правительствами союзных России стран Антанты, которые твердо рассчитывали на победу и предварительно уже поделили шкуру зверя, которого они собирались добить, похоже, предвкушая и раздел шкуры вчера еще союзного им медведя. Положительный ответ на предложение о начале переговоров о мире последовал, естественно, лишь из Берлина и от союзников или сателлитов Германии. Соответствующая телеграмма пришла в Петроград 14 (27) ноября. Правительствам стран Антанты – Франции, Великобритании, Италии, США, Японии, Китая, Бельгии, Сербии и Румынии – председатель Совнаркома в тот же день телеграфировал о начале переговоров, предлагая присоединиться к ним. В противном случае, говорилось в соответствующей ноте, «мы будем вести с немцами переговоры одни». Ответа на эту ноту не последовало.

Первая фаза переговоров в Бресте

Сепаратные переговоры начались в день убийства генерала Н. Н. Духонина. В Брест-Литовск, где находилась ставка германского командования на Восточном фронте, прибыла советская делегация во главе с А. А. Иоффе. В ее состав входили Л. Б. Каменев, самый влиятельный политический деятель из участников переговоров, а также Г. Я. Сокольников, левые эсеры А. А. Биценко и С. Д. Масловский-Мстиславский и, в качестве консультантов, представители армии: генерал-квартирмейстер при Верховном главнокомандующем генерал В. Е. Скалон, генералы Ю. Н. Данилов, А. И. Андогский, А. А. Самойло, контр-адмирал В. М. Альтфатер и еще 3 офицера, секретарь делегации большевик Л. М. Карахан, которому подчинялись переводчики и технические сотрудники. Оригинальная черта в формировании этой делегации заключалась в том, что в нее включили представителей нижних чинов – солдат и матросов, а также крестьянина Р. И. Сташкова и рабочего П. А. Обухова. В Брест-Литовске находились уже делегации союзников Германии: Австро-Венгрии, Османской империи и Болгарии. Делегацию Германии возглавлял статс-секретарь министерства иностранных дел Р. фон Кюльман; Австро-Венгрии – министр иностранных дел граф О. Чернин; Болгарии – министр юстиции Попов; Турции – великий визирь Талаат-бей.

В начале переговоров советская сторона предложила заключить перемирие на 6 месяцев, с тем чтобы военные действия были приостановлены на всех фронтах, немецкие войска выведены из Риги и с Моонзундских островов, и чтобы германское командование, воспользовавшись перемирием, не перебрасывало войска на Западный фронт. Эти предложения были отклонены. В результате переговоров договорились о заключении перемирия на короткий срок, с 24 ноября (7 декабря) по 4 (17) декабря, с возможностью его продления; в этот период войска противостоящих сторон должны были оставаться на занимаемых позициях, так что ни о каком оставлении немцами Риги речь уже не шла, а что касается запрета на переброску войск на Западный фронт, то Германия согласилась прекратить только те переброски, которые еще не были начаты. Ввиду развала российской армии эта переброска уже осуществлялась, и советская сторона не обладала средствами проконтролировать перемещение частей и соединений противника.

Перемирие было объявлено и введено в действие. В ходе продолжавшихся переговоров стороны договорились о продлении его на 28 дней, начиная с 4 (17) декабря. Переговоры о заключении мирного договора предварительно решено было вести в столице нейтральной страны – в Стокгольме. Но 5 (18) декабря Троцкий сообщал главковерху Крыленко: «Ленин отстаивает следующий план: в течение первых двух-трёх дней переговоров как можно яснее и резче закрепить на бумаге аннексионистские притязания немецких империалистов и оборвать на этом переговоры на недельный срок и возобновить их либо на русской почве в Пскове, либо в бараке на нейтральной полосе между окопами. Я присоединяюсь к этому мнению. Незачем ездить в нейтральную страну». Через главковерха Крыленко Троцкий передал главе делегации А. А. Иоффе инструкцию: «Самое удобное было бы вовсе не переносить переговоры в Стокгольм. Это отдалило бы очень делегацию от здешней базы и крайне затруднило бы сношения, особенно ввиду политики финляндской буржуазии». Германия не возражала против продолжения переговоров на территории ее ставки в Бресте.

Прибытие германской делегации в Брест-Литовск Возобновление переговоров было, однако, отложено ввиду того, что по возвращении делегации в Брест 29 ноября (12 декабря) во время частного совещания российской делегации главный военный консультант генерал-майор В. Е. Скалон, по матери потомок великого математика Эйлера, покончил с собой. По характеристике генерала М. Д. Бонч-Бруевича, брата большевика, занимавшего тогда должность управделами Совнаркома, «офицер лейб-гвардии Семёновского полка Скалон был известен в ставке как ярый монархист. Но работал он в разведывательном управлении, был серьёзным и отлично знающим военное дело офицером и с этой точки зрения имел безупречную репутацию. К тому же... непримиримое его отношение ко всему, что хоть чуть-чуть было левее абсолютной монархии, должно было заставить его с особой остротой относиться к переговорам... – подробно и тщательно осведомлять ставку о ходе переговоров».

Генерал Скалон, будучи крайним монархистом по взглядам, продолжал службу в Генштабе, когда тот подчинился Совнаркому. Характерная и типичная деталь той эпохи: генералы либеральной ориентации, сторонники конституционной монархии или прямо республики, вроде быховских узников, считали тогда своим долгом хранить верность союзникам, содействовавшим свержению царской власти, поэтому и белая борьба, которую они возглавили, ориентировалась на помощь Антанты, в то время как последовательные монархисты из военных кругов, не желавшие придавать важное значение различиям политических концепций кадетов, эсеров, меньшевиков и большевиков, впоследствии либо избегали участия в Гражданской войне, либо продолжали служить в армии, ставшей Красной, в надежде, что у Ленина и Троцкого, при всей их приверженности утопическим проектам, рука окажется покрепче, чем у никчемных временных министров, и что они создадут режим, в котором можно будет восстановить управляемость вооруженными силами, либо монархически настроенные генералы воевали с красными, опираясь на поддержку не Антанты, но оккупационных германских властей, как П. Н. Краснов.

Прибытие российской делегации Генерал В. Е. Скалон, согласившись на роль консультанта советской делегации, не выдержал до конца этой роли и выстрелил в себя. О причинах его самоубийства высказывались разные суждения, самым убедительным представляются слова, сказанные членом германской делегации генералом Гофманом, с которыми тот обратился к сменившему Скалона генералу Самойло: «А! Значит, вы назначены замещать бедного Скалона, которого уходили ваши большевики! Не вынес, бедняга, позора своей страны! Крепитесь и вы!» Этой высокомерной тираде не противоречит версия из мемуаров генерала М. Д. Бонч-Бруевича, который считал, что Скалон покончил с собой, поражённый заносчивыми требованиями и наглостью немецких генералов. Генерала Скалона отпевали в Свято-Николаевском гарнизонном соборе Бреста. Германское командование распорядилось выставить при погребении почетный караул и произвести залп, подобающий военачальнику. Траурную речь произнес приехавший на открытие второй фазы переговоров принц Леопольд Баварский.

В ходе возобновившихся переговоров советская делегация настаивала на заключении мира «без аннексий и контрибуций». Представители Германии и ее союзников выразили согласие с этой формулой, но при условии, делавшем ее осуществление невозможным, – если на такой мир готовы будут пойти страны Антанты, а они как раз и вели войну ради аннексий и контрибуций и в конце 1917 г. твердо надеялись на победу. Советская делегация предлагала: «В полном согласии с… заявлением обеих договаривающихся сторон об отсутствии у них завоевательных планов и о желании заключить мир без аннексий, Россия выводит свои войска из занимаемых ею частей Австро-Венгрии, Турции и Персии, а державы Четверного союза – из Польши, Литвы, Курляндии и других областей России». Германская же сторона настаивала на том, чтобы Россия признала независимость не только оккупированных германскими войсками Польши, Литвы и Курляндии, где созданы были марионеточные правительства, но также Лифляндии, часть которой еще не была занята германской армией, а также на участии в переговорах о заключении мира делегации сепаратистской Киевской Центральной рады.

На первых порах эти требования, по существу дела, о капитуляции России советской делегацией были отвергнуты. 15 (28) декабря договорились о продлении перемирия. По предложению советской делегации был объявлен 10-дневный перерыв, под предлогом попытки усадить за стол переговоров государства Антанты, хотя обе стороны тем самым только демонстрировали свое миролюбие, прекрасно понимая бесперспективность подобных надежд.

Советская делегация выехала из Бреста в Петроград, и вопрос о ходе мирных переговоров рассматривался там на заседании ЦК РСДРП(б). Принято было решение затягивать переговоры в расчете на революцию в Германии. Продолжать переговоры должна была делегация уже в новом составе, во главе с самим наркомом иностранных дел Л. Д. Троцким. Рисуясь, Троцкий впоследствии называл свое участие в переговорах «визитами в камеру пыток». Дипломатия ему вообще была неинтересна. Саму свою деятельность на посту наркома иностранных дел он комментировал так: «Какая такая у нас будет дипломатическая работа? Вот издам несколько прокламаций и закрою лавочку». С этим его замечанием вполне согласуется впечатление, которое он производил на главу германской делегации Рихарда фон Кюльмана: «Не очень большие, острые и насквозь пронизывающие глаза за резкими стеклами очков смотрели на его визави сверлящим и критическим взглядом. Выражение его лица ясно указывало на то, что он... лучше бы завершил малосимпатичные для него переговоры парой гранат, швырнув их через зелёный стол, если бы это хоть как-то было согласовано с общей политической линией… иногда я спрашивал себя, прибыл ли он вообще с намерением заключить мир, или ему была нужна трибуна, с которой он мог бы пропагандировать большевистские взгляды».

В состав советской делегации был включен К. Радек, выходец из австро-венгерской Галиции, на переговорах он представлял польских трудящихся, к которым реально никакого отношения не имел. По замыслу Ленина и Троцкого, Радек должен был своим напористым темпераментом и агрессивностью поддерживать революционный тонус делегации, уравновешивая слишком спокойных и выдержанных, как казалось Ленину и Троцкому, других участников переговоров – Каменева и Иоффе.

Л.Троцкий в Брест-Литовске При Троцком возобновившиеся переговоры часто приобретали характер словесных баталий главы советской делегации с генералом Гофманом, который также не стеснялся в выражениях, демонстрируя партнерам по переговорам бессилие страны, которую они представляют. По словам Троцкого, «генерал Гоффманн … привнёс свежую ноту в конференцию. Он показывал, что ему не симпатичны закулисные хитрости дипломатии, и несколько раз ставил свой солдатский сапог на стол переговоров. Мы сразу поняли, что единственная реальность, которую действительно следует воспринимать всерьёз при этих бесполезных разговорах, это сапог Гоффманна».

28 декабря 1917 (10 января 1918) из Киева в Брест прибыла, по приглашению германской стороны, делегация Центральной рады во главе с В. А. Голубовичем, который сразу заявил, что власть Совнаркома Советской России не распространяется на Украину. Троцкий дал согласие на участие украинской делегации в переговорах, заявив, что Украина находится фактически в состоянии войны с Россией, хотя формально независимость УНР была провозглашена позже, «универсалом» от 9 (22) января 1918 г.

Германская сторона заинтересована была в скорейшем завершении переговоров, потому что не без оснований опасалась угрозы разложения собственной армии, а еще более – войск союзной Австро-Венгрии – «лоскутной империи» Габсбургов. К тому же в этих двух странах резко ухудшилось продовольственное снабжение населения – обе империи стояли на пороге голода. Мобилизационный потенциал этих держав был исчерпан, в то время как воюющие с ними страны Антанты обладали в этом отношении неограниченными возможностями, ввиду многочисленности населения в их колониях. В обеих империях росли антивоенные настроения, устраивались забастовки, в некоторых городах были образованы советы, по образцу российских советов; и эти советы требовали скорейшего заключения мира с Россией, так что у советской делегации на переговорах в Бресте появился известный ресурс давления на партнеров.

Но после роспуска Учредительного собрания 6 (19) января 1918 г. германская делегация стала действовать более напористо. Дело в том, что до тех пор оставалась еще, хотя бы виртуально, возможность, что правительство, образованное Учредительным собранием, прекратит переговоры о мире и возобновит союзнические отношения со странами Антанты, разорванные большевистским Совнаркомом. Поэтому провал Учредительного собрания дал германской стороне уверенность, что в конце концов советская делегация пойдет на заключение мира любой ценой.

Предъявление германского ультиматума и реакция на него

Отсутствие у России боеспособной армии было, как ныне выражаются, медицинским фактом. Убедить солдат, превратившихся, если они еще не бежали с фронта, поголовно в потенциальных дезертиров, оставаться в окопах стало уже абсолютно невозможно. Когда-то, свергая царя, заговорщики надеялись, что солдаты будут воевать за Россию демократическую и либеральную, их расчеты оказались биты. Социалистическое правительство А. Ф. Керенского призывало солдат защищать революцию – солдаты не соблазнились на эту пропаганду. Большевики агитировали с самого начала войны за прекращение войны народов, и их вожди понимали, что солдат не удержать на фронте призывами защищать власть Советов. Начальник штаба главковерха генерал М. Д. Бонч-Бруевич 18 января 1918 года направил в Совнарком записку следующего содержания: «Дезертирство прогрессивно растёт… Целые полки и артиллерия уходят в тыл, обнажая фронт на значительных протяжениях, немцы толпами ходят по покинутой позиции… Постоянные посещения неприятельскими солдатами наших позиций, особенно артиллерийских, и разрушение ими наших укреплений на покинутых позициях несомненно носят организованный характер».

После формального ультиматума, предъявленного советской делегации в Бресте генералом Гофманом, с требованием согласия на германскую оккупацию Украины, Польши, половины Белоруссии и Прибалтики, разгорелась внутрипартийная борьба в верхушке партии большевиков. На заседании ЦК РСДРП(б), состоявшемся 11 (24) января 1918 г., образовался блок «левых коммунистов» во главе с Н. И. Бухариным, выступившим против капитулянтской позиции Ленина. «Наше единственное спасение, – заявил он, – заключается в том, что массы познают на опыте, в процессе самой борьбы, что такое германское нашествие, когда у крестьян будут отбирать коров и сапоги, когда рабочих будут заставлять работать по 14 часов, когда будут увозить их в Германию, когда будет железное кольцо вставлено в ноздри, тогда, поверьте, товарищи, тогда мы получим настоящую священную войну». Сторону Бухарина заняли другие влиятельные члены ЦК – Ф. Э. Дзержинский, обрушившийся на Ленина с критикой за предательство им – не интересов России, но германского и австро-венгерского пролетариата, которых, как он опасался, мирный договор удержит от революции. Возражая своим оппонентам, Ленин свою позицию сформулировал так: «Для революционной войны нужна армия, а у нас армии нет. Несомненно, мир, который мы вынуждены заключать сейчас, – мир похабный, но если начнётся война, то наше правительство будет сметено и мир будет заключён другим правительством». В ЦК его поддержали Сталин, Зиновьев, Сокольников и Сергеев (Артем). Компромиссное предложение было выдвинуто Троцким. Оно звучало так: «ни мира, ни войны». Суть его заключалась в том, что в ответ на германский ультиматум советская делегация в Бресте заявит, что Россия войну прекращает, армию демобилизует, но позорный, унизительный мирный договор подписывать не станет. Это предложение и получило при голосовании поддержку большинства членов ЦК: 9 голосов против 7.

Перед возвращением делегации в Брест для возобновления переговоров ее глава Троцкий получил от председателя Совнаркома указание переговоры затягивать, но в случае предъявления ультиматума подписать мирный договор любой ценой. 27 января (9 февраля) 1918 г. представители Центральной рады в Брест-Литовске подписали мирный договор с Германией – его последствием стала оккупация Украины войсками Германии и Австро-Венгрии, которые, заняв Киев, устранили раду.

27 (9 февраля) советской стороне на переговорах в Бресте главой германской делегации Р. фон Кюльманом был предъявлен ультиматум с требованием немедленного отказа от какого бы то ни было влияния на политическую жизнь территорий, отторгаемых от Российского государства, включая Украину, часть Белоруссии и Прибалтику. Сигнал к ужесточению тона в ходе переговоров раздался из столицы Германии. Император Вильгельм II заявил тогда в Берлине: «Сегодня большевистское правительство напрямую обратилось к моим войскам с открытым радиообращением, призывающим к восстанию и неповиновению своим высшим командирам. Ни я, ни фельдмаршал фон Гинденбург больше не можем терпеть такое положение вещей. Троцкий должен к завтрашнему вечеру… подписать мир с отдачей Прибалтики до линии Нарва – Плескау – Дюнабург включительно… Верховное главнокомандование армий Восточного фронта должно вывести войска на указанную линию».

Троцкий на переговорах в Бресте отверг ультиматум: «Народы ждут с нетерпением результатов мирных переговоров в Брест-Литовске. Народы спрашивают, когда кончится это беспримерное самоистребление человечества, вызванное своекорыстием и властолюбием правящих классов всех стран? Если когда-либо война и велась в целях самообороны, то она давно перестала быть таковой для обоих лагерей. Если Великобритания завладевает африканскими колониями, Багдадом и Иерусалимом, то это не есть ещё оборонительная война; если Германия оккупирует Сербию, Бельгию, Польшу, Литву и Румынию и захватывает Моонзундские острова, то это также не оборонительная война. Это – борьба за раздел мира. Теперь это видно яснее, чем когда-либо… Мы выходим из войны. Мы извещаем об этом все народы и их правительства. Мы отдаём приказ о полной демобилизации наших армий… В то же время мы заявляем, что условия, предложенные нам правительствами Германии и Австро-Венгрии, в корне противоречат интересам всех народов». Это его заявление предано было публичной огласке, что всеми сторонами, вовлеченными в военные действия, было расценено как пропагандистская акция. Со стороны германской делегации на переговорах в Бресте последовало разъяснение, что отказ подписать мирный договор обозначает срыв перемирия и повлечет за собой возобновление боевых действий. Советская делегация покинула Брест.

Срыв перемирия и возобновление боевых действий

18 февраля германские войска возобновили бои по всей линии своего Восточного фронта и стали стремительно продвигаться вглубь России. В течение нескольких дней противник продвинулся примерно на 300 километров, захватив Ревель (Таллин), Нарву, Минск, Полоцк, Могилев, Гомель, Чернигов. Лишь под Псковом 23 февраля врагу оказано было реальное сопротивление. Вместе с офицерами и солдатами не до конца разложившейся Русской армии воевали прибывшие из Петрограда красногвардейцы. В боях у города немцы потеряли несколько сот солдат убитыми и ранеными. 23 февраля и стало впоследствии праздноваться как день рождения Красной армии, а ныне как день Защитника Отечества. И все-таки Псков был взят немцами.

Возникла реальная угроза захвата столицы. 21 февраля был образован Комитет революционной обороны Петрограда. В городе было объявлено осадное положение. Но организовать эффективную защиту столицы не удалось. На линию обороны вышли только полки латышских стрелков. Проведена была мобилизация среди питерских рабочих, но результаты ее оказались мизерными. Из сотен тысяч рабочих, голосовавших в большинстве своем за большевиков на выборах в Советы и в Учредительное собрание, проливать кровь готовы были немногим более одного процента: чуть более 10 тысяч человек записались добровольцами. Дело в том, что за большевиков голосовали потому, что те обещали немедленный мир. Развернуть пропаганду в сторону революционного оборончества, как это в свое время сделали меньшевики и эсеры, было делом безнадежным. Руководитель столичной парторганизации большевиков Г. Е. Зиновьев готовился уже уходить в подполье: он потребовал выделить из партийной казны средства на содержание подпольной деятельности большевистского парткома в Петрограде. Ввиду провала переговоров в Бресте 22 февраля Троцкий ушел в отставку с поста наркома иностранных дел. Через несколько дней на эту должность был назначен Г. В. Чичерин.

В ЦК РСДРП(б) в эти дни шли непрерывные заседания. Ленин настаивал на возобновлении переговоров о мире и принятии требований германского ультиматума. Большинство членов ЦК придерживалось иной позиции, предлагая в качестве альтернативы партизанскую войну с оккупационным режимом в надежде на революцию в Германии и Австро-Венгрии. На заседании ЦК 23 февраля 1918 года Ленин потребовал согласия на заключения мира на условиях, продиктованных германским ультиматумом, в противном случае угрожая отставкой. В ответ на ультиматум Ленина Троцкий заявил: «Вести революционную войну при расколе в партии мы не можем… При создавшихся условиях наша партия не в силах руководить войной… нужно было бы максимальное единодушие; раз его нет, я на себя не возьму ответственность голосовать за войну». На этот раз предложение Ленина поддержало 7 членов ЦК, четверо во главе с Бухариным голосовало против, Троцкий и еще трое воздержались при голосовании. Бухарин объявил тогда о своем выходе из ЦК. Затем партийное решение о принятии германского ультиматума было проведено через государственный орган – ВЦИК. На заседании ВЦИК 24 февраля решение о заключении мира на германских условиях было принято 126 голосами против 85 при 26 воздержавшихся. Против голосовало большинство левых эсеров, хотя их лидер М. А. Спиридонова голосовала за мир; против мира подали голоса меньшевики во главе с Ю. О. Мартовым и из большевиков – Н. И. Бухарин и Д. Б. Рязанов. Ряд «левых коммунистов», в том числе Ф. Э. Дзержинский, в знак протеста против согласия на германский ультиматум на заседание ВЦИК не явились.

Заключение мирного договора и его содержание

Подписание документов о перемирии в Брест-Литовске 1 марта 1918 г. советская делегация, на этот раз во главе с Г. Я. Сокольниковым, вернулась для переговоров в Брест. Партнеры по переговорам, представлявшие правительства Германии, Австро-Венгрии, Османской империи и Болгарии, категорически отказались обсуждать выработанный германской стороной проект, настаивая на его принятии в том виде, в каком он был представлен. 3 марта германский ультиматум был принят советской стороной, и мирный договор подписан.

В соответствии с этим договором Россия брала на себя обязательство прекратить войну с УНР и признать независимость Украины, фактически передавая ее под протекторат Германии и Австро-Венгрии, – за подписанием договора последовала оккупация Киева, свержение правительства УНР и установление марионеточного режима во главе с гетманом Скоропадским. Россия признавала независимость Польши, Финляндии, Эстляндии, Курляндии и Лифляндии. Часть этих территорий прямо включалась в состав Германии, другие переходили под германский или совместный с Австро-Венгрией протекторат. Россия также передавала Османской империи Карс, Ардаган и Батум с их областями. Отторгнутая от России по Брестскому договору территория составляла около миллиона квадратных километров, и на ней проживало до 60 миллионов человек – треть населения бывшей Российской империи. Российская армия и флот подлежали радикальному сокращению. Балтийский флот уходил со своих баз, расположенных в Финляндии и Остзейском крае. На Россию возлагалась контрибуция в размере 6, 5 миллиардов золотых рублей. А в приложение к договору было включено положение о том, что имущество граждан Германии и ее союзников не подлежит действию советских законов о национализации, тем же из граждан этих государств, кто лишился хотя бы части своего имущества, оно должно было быть возвращено или компенсировано. Отказ Советского правительства от выплаты внешних долгов не мог впредь относиться к Германии и ее союзникам, и Россия обязывалась немедленно возобновить выплаты по этим долгам. Гражданам этих государств разрешалось на территории Российской Советской республики заниматься предпринимательской деятельностью. Советское правительство взяло на себя обязательство запретить какую бы то ни было подрывную антивоенную пропаганду против государств Четверного союза.

Заключенный в Бресте мирный договор был ратифицирован 15 марта Чрезвычайным IV Всероссийским съездом Советов, при том, что треть депутатов, в основном из партии левых эсеров, голосовала против его ратификации. 26 марта договор ратифицировал император Вильгельм II, а затем аналогичные акты были приняты в союзных Германии государствах.

Последствия мирного договора и реакция на него

Ксерокопия первых двух страниц Брест-Литовского мирного договора между Советской Россией и Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией, март 1918 года Прекращение войны на Восточном фронте позволило Германии перебросить на Западный фронт около полумиллиона своих солдат и начать наступление против армий Антанты, которое, однако, вскоре захлебнулось. Для оккупации отторгнутых от России западных территорий, в основном Украины, понадобилось 43 дивизии, против которых развернулась под разными политическими лозунгами партизанская война, стоившая Германии и Австро-Венгрии более 20 тысяч жизней солдат и офицеров; войска гетмана Скоропадского, поддерживавшие режим германской оккупации, потеряли в этой войне более 30 тысяч человек.

В ответ на выход России из войны государства Антанты предприняли интервенционистские акции: 6 марта в Мурманске высадился британский десант. Затем последовала высадка британцев в Архангельске. Японские части заняли Владивосток. Расчленение России по условиям Брестского мирного договора предоставило антибольшевистским силам несепаратистской ориентации замечательный лозунг для организации военных действий, направленных на свержение советской власти – лозунг борьбы за «единую и неделимую Россию». Так после подписания Брестского мира в России началась полномасштабная Гражданская война. Выдвинутый в начале мировой войны Лениным призыв «превратить войну народов в гражданскую войну» был осуществлен, правда, в тот момент, когда большевики менее всего хотели этого, потому что к тому времени они уже захватили власть в стране.

Святейший Патриарх Тихон не мог оставаться безучастным зрителем совершающихся трагических событий. 5 (18) марта 1918 года он обратился к всероссийской пастве с посланием, в котором дал оценку заключенного в Бресте мирного договора: «Благословен мир между народами, ибо все братья, всех призывает Господь мирно трудиться на земле, для всех уготовал Он Свои неисчислимые блага. И Святая Церковь непрестанно возносит молитвы о мире всего мира... Несчастный русский народ, вовлеченный в братоубийственную кровавую войну, нестерпимо жаждал мира, как некогда народ Божий жаждал воды в палящей зноем пустыне. Но не было у нас Моисея, который бы напоил свой народ чудодейственной водой, и не ко Господу, своему Благодетелю, воззвал народ о помощи – явились люди, отрекшиеся от веры, гонители Церкви Божией, и они дали народу мир. Но тот ли это мир, о котором молится Церковь, которого жаждет народ? Заключенный ныне мир, по которому отторгаются от нас целые области, населенные православным народом, и отдаются на волю чуждого по вере врага, а десятки миллионов православных людей попадают в условия великого духовного соблазна для их веры, мир, по которому даже искони православная Украина отделяется от братской России и стольный град Киев, мать городов русских, колыбель нашего крещения, хранилище святынь, перестает быть городом державы Российской, мир, отдающий наш народ и русскую землю в тяжкую кабалу, – такой мир не даст народу желанного отдыха и успокоения. Церкви же Православной принесет великий урон и горе, а Отечеству неисчислимые потери. А между тем у нас продолжается все та же распря, губящая наше Отечество... Устранит ли объявленный мир эти вопиющие к небу нестроения? Не принесет ли он еще больших скорбей и несчастий? Увы, оправдываются слова пророка: Они говорят: мир, мир, а мира нет (Иер. 8, 11). Святая Православная Церковь, искони помогавшая русскому народу собирать и возвеличивать государство Русское, не может оставаться равнодушной при виде его гибели и разложения... По долгу преемника древних собирателей и строителей земли Русской Петра, Алексия, Ионы, Филиппа и Ермогена, Мы призываем... возвысить голос свой в эти ужасные дни и громко объявить перед всем миром, что Церковь не может благословить заключенный ныне от имени России позорный мир. Этот мир, принужденно подписанный от лица русского народа, не приведет к братскому сожительству народов. В нем нет залогов успокоения и примирения, в нем посеяны семена злобы и человеконенавистничества. В нем зародыши новых войн и зол для всего человечества. Может ли примириться русский народ со своим унижением? Может ли он забыть разлученных от него по крови и вере братьев?.. Православная Церковь... не может теперь иначе, как с глубочайшей скорбью, взирать на эту видимость мира, который не лучше войны... Не радоваться и торжествовать по поводу мира призываем мы вас, православные люди, а горько каяться и молиться пред Господом... Братие! Настало время покаяния, наступили святые дни Великого Поста. Очиститесь от грехов своих, опомнитесь, перестаньте смотреть друг на друга, как на врагов, и разделять родную землю на враждующие станы. Все мы – братья, и у всех нас одна мать – родная Русская земля, и все мы чада одного Отца Небесного... Пред лицом Страшного, совершающегося над нами Суда Божия, соберемся все вокруг Христа и Святой Его Церкви. Будем молить Господа, чтобы смягчил Он сердца наши братолюбием и укрепил их мужеством, чтобы Сам Он даровал нам мужей разума и совета, верных велениям Божиим, которые исправили бы содеянное злое дело, возвратили отторгнутыя и собрали расточенныя. ...Убеждайте всех усердно молиться Господу, да отвратит Он праведный гнев Свой, грех наших ради на ны движимый, да укрепит наш расслабленный дух и восставит нас от тяжкого уныния и крайнего падения. И милосердный Господь сжалится над грешной Русской землей...».

Это было первое послание Патриарха Тихона, посвященное политической теме, при этом оно не затрагивало вопросов внутренней политики, в нем нет упоминаний политических партий и политических деятелей, но, верный традиции патриотического служения русских Первосвятителей, святой Патриарх выразил в этом послании свою скорбь по поводу переживаемой Россией катастрофы, призвал паству к покаянию и прекращению пагубных братоубийственных распрей и, по существу дела, предсказал ход дальнейших событий в России и в мире. Всякий, кто внимательно прочитает это послание, может убедиться в том, что, составленное по поводу события столетней давности, оно нисколько не утратило своей актуальности и в наши дни.

Последствия Брестского мира: Австро-Венгерские войска входят в г.Каменец-Подольский после подписания Брест-Литовского договора Между тем Германия, принудившая Россию к капитуляции в марте 1918 г., не смогла избежать участи погибшей Российской империи. В апреле 1918 г. между Россией и Германией были возобновлены дипломатические отношения. В Берлин прибыл советский посол А. А. Иоффе, а в Москву, куда была перенесена резиденция правительства, – германский посол граф Вильгельм фон Мирбах. Граф Мирбах был убит в Москве, а А. А. Иоффе и персоналу советского посольства мирный договор не помешал вести антивоенную пропаганду в сердце самой Германии. Пацифистские и революционные настроения перекинулись из России на армии и народы ее бывших противников. И когда зашатались императорские троны Габсбургов и Гогенцоллернов, Брестский договор превратился в клочок бумаги, никого ни к чему не обязывающий. 13 ноября 1918 г. он был официально денонсирован ВЦИК РСФСР. Но в ту пору Россия была уже низвергнута в пучину братоубийственной бойни – Гражданской войны, сигналом к началу которой послужило заключение Брестского договора.

Брест-Литовский договор был мирным соглашением, после которого Россия формально прекратила свое участие в . Был подписан в Бресте 3 марта 1918 года. Путь к подписанию Брестского мира был тернистым и полным препятствий. получили большую народную поддержку, благодаря обещаниям мира. Придя к власти, они оказались под большим давлением общественности и им было необходимо действовать, чтобы быстро урегулировать этот вопрос.

Несмотря на это, Брестский мир был подписан через пять месяцев после постановления о мире и почти через год с момента провозглашения «апрельских тезисов» Ленина. И хотя это был мирный договор, он нес в себе большой ущерб для России, которая была вынуждена потерять свои огромные территории, включая важные продовольственные регионы. Брестский мир также создал большие политические разногласия как между большевиками и союзниками их левых эсеров, так и внутри самой большевистской партии. Таким образом подписание мирного договора хоть и позволило Ленину выполнить свое обещание перед утомленным войной русским народом, оно нанесло урон государству в целом и партии большевиков в частности

Предпосылки к заключению договора

Процесс заключения мира начался с известного Ленинского указа о мире, представленном на съезде Советов на следующий день после . Этим указом Ленин отдавал приказ новому правительству: «начать немедленные переговоры о мире», хотя настаивал на «справедливом и демократическом мире, без аннексий и без возмещения». Иными словами, мирное соглашение с Германией не должно было повлечь за собой уступок со стороны России. Соблюдение этого условия было проблематичным, поскольку в конце 1917 года Германия занимала значительно более высокое военное положение, чем Россия.

Немецкие войска оккупировали всю Польшу и Литву, некоторые из них уже продвинулись на юг Украины, а остальная часть была готова двигаться вглубь стран Балтии. Санкт-Петербург находился далеко от наступающих немецких войск. Новые российские лидеры были не в том положении, чтобы диктовать Германии свои условия и было ясно, что любая мирная делегация немцев потребует сдачи большой площади российских земель.

Подписание мира

В середине декабря 1917 года немецкие и российские делегаты встретились в польском городе Брест-Литовске и согласились на бессрочное прекращение огня. Через пять дней начались официальные мирные переговоры. Члены немецкой делегации позже признались, что испытывали презрение к делегатам с российской стороны. У немцев вызывало недоумение, что на переговоры явились преступники, бывшие тюремные заключенные, женщины и евреи, к тому же совершенно неопытные в ведении подобных переговоров.

Но немецкие делегаты тщательно скрыли свое истинное отношение к происходящему, показывая дружелюбие и создавая непринужденную, неформальную атмосферу. За обедом общаясь с большевиками, немцы восхищались революцией, хвалили русских за свержение и за работу над заключением мира для российского народа. Когда русские стали более расслабленными, уверенными в себе и пьяными, они стали делиться с немцами о положении дел внутри страны, о состоянии экономики и правительства. Это дало немцам полное понимание того, насколько слабой и уязвимой является сейчас Россия.

Это непринужденное «дружеское» общение было прервано прибытием , который приказал прекратить веселые беседы за обедом и потребовал, чтобы переговоры начали носить официальный характер. В то время, как Иоффе был спокоен, Троцкий был возмущенным, вызывающим и уверенным в себе. Как позже заметил , он вел себя скорее как победитель, нежели как побежденный.

Несколько раз Троцкий читал лекции немцам о неизбежности социалистической революции в их стране. Однажды он даже раздавал немецким солдатам листовки, пропагандирующие . Троцкий был уверен, что социалистическая революция произойдет в Германии в 1918 году.

Также он применял тактику «застоя», чтобы продлить мирные переговоры. Троцкий требовал от Германии мира без уступок, хотя прекрасно понимал, что немцы никогда не согласятся на это. Он просил отсрочки несколько раз, чтобы вернуться в Россию за советом. Британский мультфильм «Доставка товаров» 1918 года изобразил большевиков как тайных агентов Германии.

Это разгневало немцев. Им не терпелось поскорее подписать мир с Россией, чтобы иметь возможность перевести свои силы на Западный фронт. Требования Германии изначально были довольно скромными и желали только независимости для Польши и Литвы, однако к концу января 1918 года германские делегаты представила Троцкому список новых, куда более жестких требований.

Однако Троцкий продолжал настаивать на мире без уступок. Он начал намеренно тормозить переговорный процесс, в то же время оказывая активную поддержку социалистическим агитаторам внутри самой Германии.

Они пытались спровоцировать и ускорить германскую революцию и тем самым добиться мира. Троцкий был упрямым и воинственным во время переговоров.

Немцы не могли поверить в то, каким тоном он с ними говорит. Один из генералов комментировал, что он разговаривал так, будто бы Россия не проигрывала, а выигрывала войну. Когда в январе немцы предоставили новый список требования, Троцкий снова отказался его подписывать и вернулся в Россию.

Подписание договора

Партия большевиков разделилась во мнениях. хотел подписать договор как можно быстрее, дальнейшая отсрочка этого решения могла закончиться немецким наступлением и в конечном счете потерей Петербурга и всего Советского государства. Николай Бухарин отвергал любую возможность заключение мира между Советами и капиталистами; война должна продолжаться, утверждал Бухарин, чтобы вдохновить немецких рабочих вооружиться против своего правительства. Троцкий занимал между ними нейтральную позицию. Он считал, что ультиматуму германских условий необходимо отказать, но не верил, что российская армия способна выдержать еще одно наступление немцев.

Эти разногласия продлились до середины февраля 1918 года, когда немецкое правительство, разочарованное отсутствием прогресса в переговорах, приказало бомбить Петроград и вторглось в страны Балтии, Украину и Беларусь. Немецкие войска продолжали наступать и дошли до окраин Петербурга, заставив большевиков перенести столицу в Москву.

Немецкое наступление вынудило большевиков вернуться за стол переговоров в конце февраля. На это раз немцы поставили русским ультиматум: у них было пять дней на обсуждение и подписание договора. В соответствии с условиями этого нового договора, Россия должна отдать Германии Польшу, Финляндию, страны Балтии и большую часть Украины. Россия потеряет более двух миллионов квадратных километров стратегически важных территорий, включая зерноперерабатывающие регионы на Украине. Она передаст 62 миллиона человек правительству Германии, что составляет почти треть всего населения страны. Также она потеряет 28% своей тяжелой промышленности и три четверти запасов железа и угля. Брест-Литовский мир ставил Россию в унизительное положение, делая ее побежденной, а немцев победителями, имеющими право на сбор военных трофеев.

Брестский мир был подписан 3 марта 1918 года. У Ленина было свое мнение на этот счет. Он утверждал, что любые уступки Германии временны, так как она сама стоит на пороге социалистической революции. Любые договоры и аннексии вскоре будут недействительны. Он даже угрожал покинуть пост лидера партии, если договор не будет подписан.

Троцкий же яростно сопротивлялся подписанию договора, он даже отказался присутствовать при этом. На седьмом съезде партии 7 марта Бухарин осудил договор, и призвал отклонить его пока не поздно и возобновить войну. Однако совет проголосовал за принятие и одобрение Брестского мира. Но жесткие территориальные и экономические условия, наложенные Брест-Литовском вскоре принесли свои плоды, и Россия вступила в трехлетнюю борьбу за выживание.

Мирная делегация, возглавленная Иоффе и Каменевым , защищала принцип самоопределения в отношении Украины и народов Прибалтики, что было только на руку немцам, которые видели в этой позиции большевиков удобную форму для своих захватнических планов. Кроме того, генерал Гофман потребовал, чтобы этот принцип не распространялся ни на Польшу, ни на оккупированную часть Прибалтики, рассматривавшихся немцами в качестве уже отделенных от России.

На этом переговоры оборвались. Немцы согласились лишь продлить перемирие на месяц, до 15 января.

9 января 1918 переговоры возобновились. Всем было ясно, что немцы решительно будут настаивать на своих условиях – захват Прибалтики, Белоруссии и Украины под видом «волеизъявления их правительств», что, по словам генерала Гофмана, и понималось германским правительством как «политика самоопределения».

Возглавивший новую советскую делегацию Троцкий с согласия Ленина затягивал переговоры в Бресте. В то же время секретно велись спешные переговоры о помощи с английским представителем Брюсом Локхартом и американским полковником Робинсом. Б. Локхарт уже сообщил даже своему правительству, что возобновление войны на германском фронте неизбежно.

Не только Б. Локхарт, но и многие большевики не видели двух основных моментов, почему Ленин во что бы то ни стало, на любых условиях, хотел заключить с немцами мирный договор. Во-первых, он знал, что немцы никогда не простят ему нарушения тайного соглашения и легко могут найти другого, более удобного ставленника, хотя бы типа левого эсера Камкова , тоже сотрудничавшего с ними во время войны, еще в Швейцарии. С немецкой же поддержкой было связано получение значительных денежных субсидий, без которых, при полном развале старого государственного организма, едва ли можно было содержать партийный и новый советский аппараты власти. Во-вторых, возобновление войны с Германией, ради хотя бы «социалистического отечества», в условиях начала 1918 года означало неизбежную утрату власти в стране большевиками и переход ее в руки национально-демократических партий, прежде всего, в руки правых эсеров и кадетов .

После того, как стали известны германские условия мира, в партии поднялось открытое возмущение. Образовалось большинство, считавшее невозможным подписать мирный договор, приводивший к полному расчленению России, – больше того, впредь ставивший страну в полную зависимость от Германии. Это большинство, ставшее известным под названием «левых коммунистов », выкинуло лозунг о «защите социалистического отечества», доказывая, что с тех пор как пролетариат захватил власть, он должен защищать свое государство от германского империализма.

10 января пленарное заседание Московского областного бюро партии высказалось за прекращение мирных переговоров с Германией. Здесь выступили в качестве «левых коммунистов» Бухарин , Ломов, Осинский (Оболенский), Ю. Пятаков , Преображенский , Бубнов, Муралов и В. М. Смирнов.

Московское областное бюро, потребовав созыва съезда партии, высказало тем самым недоверие ЦК. Уральский партийный комитет стал на сторону «левых коммунистов». Петроградский комитет раскололся. Члены ЦК Урицкий и Спунде стали на сторону противников «мира любой ценой», а журнал «Коммунист», издававшийся в Петрограде не только как орган Петроградского комитета, но и как теоретический орган ЦК, сделался органом «левых коммунистов». «Левые коммунисты» фактически имели большинство в партии. В своих тезисах, составленных Радеком , они утверждали, что ленинская точка зрения есть отражение крестьянской народнической идеологии, «скатывание на мелкобуржуазные рельсы…» . Невозможно строить социализм на базе крестьянства, утверждали тезисы, пролетариат есть главная опора, и он не должен делать уступок германскому империализму...

Эти упреки «левых коммунистов» в адрес Ленина отражали действительность, ибо он в качестве главного аргумента за необходимость заключения мира в своих тезисах от 20 января выдвигал на, первый план мысль, что подавляющая масса крестьянства, без сомнения, проголосует даже «за захватнический мир». И больше того, если война будет возобновлена, крестьянство сбросит социалистическое правительство . Ленин отрицал, что он когда-либо говорил о «революционной войне», и, как всегда в острых моментах, с удивительным хладнокровием, «не держался за букву», как он выражался, ранее им сказанного.

Левые эсеры, входившие в Совнарком, считали, что немцы не посмеют перейти в наступление, а если перейдут, то вызовут сильный революционный подъем в стране на защиту отечества.

Троцкий и Ленин с этим соглашались и опасались продолжения войны даже не столько в плане глубокого продвижения немцев, сколько в силу невозможности в условиях войны воспрепятствовать мобилизации национальных, патриотических сил. Они предвидели неизбежное сплочение этих сил вокруг правых эсеров и кадет, вокруг идеи Учредительного собрания и, как следствие, свержение коммунистической диктатуры и установление в России национально-демократического правительства, опирающегося на большинство населения.

Этот аргумент, ставивший вопрос не о войне или мире, а о сохранении власти, Ленин выдвинул позже, 24 февраля, когда он прямо писал, что «рисковать войной» означает дать возможность сбросить советскую власть .

Пока Троцкий затягивал переговоры (он вернулся в Петроград 18 января), было подготовлено совещание виднейших партийных работников, созванное на 21 января. Оно с гораздо большим основанием могло бы назвать себя партийным съездом, чем собранный впопыхах в марте 1918 года VII съезд .

На совещании присутствовало 65 делегатов, включая членов ЦК. С докладами о мире и войне выступили Бухарин, Троцкий и Ленин. Каждый со своей точкой зрения. Троцкий, как и Ленин, понимал опасность лозунга «левых коммунистов» о «революционной войне» (с точки зрения удержания власти в тот момент) и в то же время, стремясь отгородиться от сепаратного мира с немцами, выдвинул формулу «ни мира, ни войны!» Эта формула, направленная, прежде всего, против сторонников войны, помогла Ленину на том этапе бороться за мир, ибо решение о войне, на котором стояло большинство, будучи принятым, нанесло бы ленинской политике и самому Ленину смертельный удар. На первый взгляд несколько анархическая формула Троцкого была не чем иным, как временным мостом между Лениным и его противниками, имевшими за собой большинство.

25 января в Совнаркоме при участии левых эсеров подавляющим большинством также прошла формула Троцкого – «Ни мира, ни войны».

Поэтому столь шумные позже обвинения Троцкого, что он «предательски», действуя якобы против большинства ЦК, «самовольно» разорвал 10 февраля переговоры с немцами, лишены всякого основания. В данном случае Троцкий действовал на основании решения большинства и в ЦК, и в Совнаркоме. Эти обвинения, выдвинутые в 1924-1925 гг., главным образом, Зиновьевым и Сталиным в ходе внутрипартийной борьбы против Троцкого , уже тогда мало считались с исторической действительностью.

Напряженная неделя после разрыва переговоров прошла в почти непрерывных заседаниях ЦК. Ленин, оставшись в меньшинстве, всячески стремился найти «такую постановку вопроса» о «революционной войне», которая показала бы ее невозможность, – ставя, например, 17 февраля, еще до немецкого наступления, на голосование вопрос – «должна ли быть объявлена революционная война Германии?» Бухарин и Ломов отказались голосовать по такому «неквалифицированно поставленному» вопросу, ибо суть революционного оборончества заключалась в ответе на немецкое наступление, а не в собственной инициативе, гибельность которой не вызывала сомнений.

18 февраля немцы перешли в наступление. Остатки деморализованной и, после убийства генерала Духонина, лишенной возглавления армии («главковерх» Крыленко посвятил себя ликвидации еще сохранившихся на отдельных участках фронта штабов и командования) не могли оказать никакого сопротивления, и очень скоро Двинск, с его огромными складами вооружения и снабжения, а вслед за ним и Псков, были заняты немцами. В центре и особенно на юге немцы быстро продвигались вперед, встречая разрозненное сопротивление остатков кадра некоторых частей и добровольцев Чехословацкого корпуса .

18 февраля вечером Ленин добился большинства 7 против 6 в вопросе посылки радиотелеграммы немцам с предложением мира. Своему успеху Ленин был целиком обязан Троцкому. Буферная позиция Троцкого раскрылась в минуту непосредственной угрозы самой власти: он перешел в лагерь Ленина, и его голос дал большинство. (За предложение немцам мира голосовали: Ленин, Смилга , Зиновьев, Сталин, Сокольников , Свердлов , Троцкий; против – Урицкий, Бухарин, Дзержинский , Крестинский, Ломов и Иоффе).

Предложение мира должно было быть послано от имени Совнаркома, где 7 народных комиссаров были левыми эсерами. Вероятно, решение левых эсеров было бы иным, если бы они знали, что Ленин получил большинство всего одним голосом и притом голосом автора формулы «ни мира, ни войны». Но не зная результатов голосования в большевистском ЦК и также боясь утерять власть, левоэсеровские народные комиссары проголосовали за предложение мира 4 голосами против 3.

Немецкое командование видело, что оно может быстро продвинуться вглубь России и без труда занять Петроград и даже Москву. Однако оно не пошло на этот шаг, ограничившись занятием Украины, где было создано бутафорское «гетманское» правительство. Как указывает Людендорф , германское командование больше всего опасалось взрыва патриотизма в России. Еще во время Тарнопольского прорыва в июле 1917 года Людендорф отдал приказ не развивать наступления, дабы не вызвать угрозой глубокого немецкого вторжения оздоровления русской армии. Глубокое вторжение теперь, в 1918 году, занятие Петрограда и выход к Москве могли привести к свержению большевистского правительства, могли оправдать усилия генералов Алексеева и Корнилова , собиравших добровольческую армию в Ростове-на-Дону.

Первые две страницы Брестского мирного договора на немецком, венгерском, болгарском, турецком и русском языках

Таким образом немецкая стратегия и политика по отношению к России вполне совпадала с ленинской политикой мира во что бы то ни стало.

Интересно отметить, что в своем докладе о мире и войне на VII съезде партии в марте 1918 года Ленин доказывал необходимость мира развалом армии, посвятив значительную часть своего доклада характеристике армии как «больной части организма» , способной только на «бегство», «панику», «продажу собственных орудий немцам за гроши» и т. д. Ленин нигде теперь не говорит, что основная вина за разложение армии под лозунгом немедленного мира «без аннексий и контрибуций» лежала на самой большевистской партии. Обманув солдат химерой возможности такого мира (Декрет о мире ), Ленин теперь перекладывал на них вину за позорные для России условия германского мира.

Ленин, говоря об армии, умышленно скрывал факты; демобилизационная конференция в декабре показала, что те части, которые сохранили наилучшую боеспособность, были наиболее антибольшевистски настроены. Именно поэтому Крыленко в течение двух месяцев ровно ничего не сделал, не хотел, да и не мог делать, несмотря на решение Совнаркома о мерах организации и укрепления армии . В дни февральского кризиса полковой комитет Преображенского полка предложил от имени полка, стоявшего уже в Петрограде, выступить на Псковский фронт, но после переговоров со Смольным получил не только отказ в этом, но и приказ о демобилизации .

По вызову Ленина, Крыленко и Раскольников делали доклады в ЦИК"е о состоянии армии и флота, произведя на левого эсера Штейнберга впечатление, что оба умышленно преувеличивают и драматизируют положение в армии и на флоте. Был издан декрет об организации Красной армии, однако эта армия не предназначалась Лениным для борьбы с немцами: уже 22 февраля был получен немецкий ответ о согласии подписать мир, но на еще более тяжелых условиях. Границы России отбрасывались к Пскову и Смоленску. Украина, Дон, Закавказье отделялись. Огромная, многомиллионная контрибуция, выплачиваемая хлебом, рудой, сырьем, накладывалась немцами на Россию.

Когда условия мира стали известны, Бухарин, Ломов, В. М. Смирнов, Ю. Пятаков и Бубнов в Москве, а Урицкий в Петрограде подали в отставку со всех занимаемых ими ответственных постов и потребовали права свободной агитации в партии и вне ее против мира с немцами (Ломов, Бухарин, Урицкий, Бубнов были членами ЦК). 23 февраля, после обсуждения немецких условий, произошло решительное голосование. Ленин победил снова лишь благодаря Троцкому и его сторонникам, которые воздержались, – это были Троцкий, Дзержинский, Иоффе, Крестинский. Против голосовали: Бухарин, Урицкий, Бубнов, Ломов. За немедленное подписание мира: Ленин, Зиновьев, Свердлов, Сталин, Смилга, Сокольников и Стасова, которая была секретарем. Таким образом, Ленин имел 7 голосов за (в действительности, если не считать голоса Стасовой, – 6) против 4 при 4 воздержавшихся.

Во время обсуждения Сталин попытался предложить не подписывать мира, затягивая переговоры, за что был оборван Лениным:

«Сталин не прав, говоря, что мы можем не подписывать. Эти условия должны быть подписаны. Если они не будут подписаны – это означает смертный приговор советскому правительству»…

Снова решающую роль сыграл Троцкий, разбив пополам большинство, которое было против подписания договора.

Уступкой Ленина было решение созвать VII съезд партии, так как, согласно постановлению ЦК о созыве съезда, «единогласия в ЦК по вопросу подписания мира не было».

На следующий день, узнав о решении ЦК, Московское областное бюро партии объявило, что оно считает решение ЦК о мире «абсолютно неприемлемым». Резолюция Московского областного бюро, принятая единогласно 24 февраля, гласила:

«Обсудив деятельность ЦК, Московское областное бюро РСДРП выражает свое недоверие ЦК, ввиду его политической линии и состава, и будет при первой возможности настаивать на его перевыборах. Сверх того, Московское областное бюро не считает себя обязанным подчиняться во что бы то ни стало тем постановлениям ЦК, которые будут связаны с проведением в жизнь условий мирного договора с Австро-Германией» .

Эта резолюция была принята единогласно. Члены Московского областного бюро – Ломов, Бухарин, Осинский, Стуков, Максимовский, Сафонов, Сапронов, Соловьев и другие считали, что раскол в партии «едва ли устраним в ближайшее время». Но в то же время они избегали того, что ставит им в вину сталинский «Краткий курс ВКП(б)», – сговора «левых коммунистов» с левыми эсерами. Если бы такой сговор состоялся, то, без сомнения, блок левых эсеров с «левыми коммунистами» имел все шансы победить. «Левыми коммунистами» руководила вера в германскую революцию, без которой они не видели возможности для продолжительного существования социалистической России. Ленин разделял этот взгляд, что неоднократно повторял в своем докладе на VII съезде, и лишь не связывал вопрос удержания власти, как это делала, например, Коллонтай , с немецкой революцией в течение ближайших трех месяцев. Он рассматривал время до революции лишь как период, во время которого необходимо всемерно укреплять власть, использовать передышку. Эта направленность «левых коммунистов» на революцию на Западе, игнорирование национальных проблем России и были их главной слабостью. Ленин оставался для них, при всех с ним несогласиях, единственным возможным союзником. Они не искали опоры в силах национальной демократии, более того, отталкивались от нее, и потому в реальном соотношении сил за рамками партии не являлись сколько-нибудь весомым фактором.

98 лет назад, 13 ноября 1918 года, Советское правительство торжественно объявило об аннулировании грабительского Брестского мирного договора.
Тем не менее, как ни тяжёл и унизителен был Брестский мир, который сам Ленин называл "похабным", он всё же дал молодой Советской республике передышку, возможность приступить к социалистическому строительству и накопить новые силы для грядущих битв. Окрепнув и вооружившись, Советская власть отбила все атаки внутренней и внешней контрреволюции. Изменившаяся международная обстановка, поражение Германии в первой мировой войне, позволила отказаться от навязанных Советскому правительству грабительских условий договора.

ВСЕРОССИЙСКИЙ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ

ОБ АННУЛИРОВАНИИ БРЕСТСКОГО ДОГОВОРА

Всем народам России, населению всех оккупированных областей и земель.

Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов всем торжественно заявляет, что условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3 марта 1918 года, лишились силы и значения. Брест-Литовский договор (равно и дополнительное соглашение, подписанное в Берлине 27 августа и ратифицированное Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом 6 сентября 1918 г.) в целом и во всех пунктах объявляется уничтоженным. Все включенные в Брест-Литовский договор обязательства, касающиеся уплаты контрибуции или уступки территории и областей, объявляются недействительными.

Последним актом правительства Вильгельма, вынудившего этот насильнический мир в целях ослабления и постепенного ухудшения Российской Социалистической Федеративной Советской Республики и ничем не ограниченной эксплоатации окружающих Республику народов, была высылка Советского посольства из Берлина за его деятельность, направленную к ниспровержению буржуазно-императорского режима в Германии. Первым актом восставших рабочих и солдат в Германии, низвергнувших императорский режим, был призыв посольства Советской Республики.

Брест-Литовский мир насилия и грабежа пал таким образом под соединенным ударом германских и русских пролетариев-революционеров.

Трудящиеся массы России, Лифляндии, Эстляндии, Польши, Литвы, Украины, Финляндии, Крыма и Кавказа, освобожденные германской революцией от гнета грабительского договора, продиктованного германской военщиной, призваны ныне сами решать свою судьбу. На место империалистического мира должен притти социалистический мир, заключенный освободившимися от гнета империалистов трудящимися массами народов России, Германии и Австро-Венгрии. Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика предлагает братским народам Германии и бывшей Австро-Венгрии, в лице их Советов рабочих и солдатских депутатов, немедленно приступить к урегулированию вопросов, связанных с уничтожением Брестского договора. В основу истинного мира народов могут лечь только те принципы, которые соответствуют братским отношениям между трудящимися всех стран и наций и которые были провозглашены Октябрьской революцией и отстаивались русской делегацией в Бресте. Все оккупированные области России будут очищены. Право на самоопределение в полной мере будет признано за трудящимися нациями всех народов. Все убытки будут возложены на истинных виновников войны, на буржуазные классы.

Революционные солдаты Германии и Австрии, создающие ныне в оккупированных областях солдатские Советы депутатов, вступив в связь с местными рабочими и крестьянскими Советами, будут сотрудниками и союзниками трудящихся в осуществлении этих задач.
Братским союзом с крестьянами и рабочими России они искупят раны, нанесенные населению оккупированных областей германскими и австрийскими генералами, охранявшими интересы контр-революции.

Построенные на этих основах международные отношения России, Германии и Австро-Венгрии будут не только мирными отношениями. Это будет союз трудящихся масс всех наций, в их борьбе за создание и укрепление социалистического строя на развалинах строя милитаризма и экономического рабства. Этот союз трудящиеся массы России, в лице Советского Правительства, предлагают народам Германии и Австро-Венгрии. Они надеются, что к этому могущественному союзу освободившихся народов России, Польши, Финляндии, Украины, Литвы, Прибалтики, Крыма, Кавказа, Германии и Австро-Венгрии примкнут народы всех остальных стран, еще не сбросивших иго империализма. Впредь же до этого момента, этот союз народов будет сопротивляться всякой попытке навязать народам капиталистический гнет чужеземной буржуазии. Освобожденные германской революцией от ига германского империализма народы России тем менее согласятся подчиниться игу империализма англо-американского или японского.

Правительство Советской Республики предложило всем державам, ведущим с ними войну, мирное соглашение. Впредь же до того момента, когда трудящиеся массы этих держав заставят свои правительства принять мир с рабочими, крестьянами и солдатами России, правительство Республики будет, опираясь ныне на революционные силы всей средней и восточной Европы, сопротивляться попыткам вновь вернуть Россию под иго рабства чужеземному и туземному капиталу. Приветствуя население всех областей, освобожденных от ига германского империализма, Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика зовет трудящиеся массы этих областей к братскому союзу с рабочими и крестьянами России и обещает им полную, до конца идущую поддержку в их борьбе за установление на их землях социалистической власти рабочих и крестьян.

Насильнический мир в Брест-Литовске уничтожен. Да здравствует истинный мир и мировой союз трудящихся всех стран и наций.

Председатель
Всероссийского Центрального

Я.СВЕРДЛОВ

Секретарь
Всероссийского Центрального
Исполнительного Комитета Советов
В.АВАНЕСОВ